Разоблачение идолов

           Ровно месяц назад (24 февраля) началась война. Можно делать первые выводы и наблюдения. Настроение людей уже поменялось трижды.          Первые дня была паника и истерика. Причем тоже троекратная: в первый день войны, после первых бомбежек и после захвата Энергодара и возникновения риска ядерной катастрофы. Многие люди бросали все и ехали куда-нибудь на запад, лучше всего за границу.           Затем было время оптимизма, когда наступление выдохлось, сообщалось об огромных потерях и утрате боеспособности российских подразделений, разгроме колонн, взятии пленных, уничтожении множества самолетов и вертолетов противника, ликвидации полудюжины генералов.           Сроки окончания войны назывались недельные, в крайнем случае один месяц. И вот теперь возникли более сдержанные оценки – июль. И везде идут серьезные работы по укреплению городов, на улицах появилось множество вооруженных людей, ведется призыв. То есть не похоже, что власти серьезно верят, что весь этот ужас ско

           Третья мировая война перешла в новую горячую фазу. Горячая точка на Украине грозит полномасштабным международным конфликтом, но только грозит. Особенности войн 21 века заключаются в том, что вокруг каждого конфликта нагнетается огромное количество апокалиптических вымыслов, хотя по факту оказывается, что реальные разрушение несопоставимы с разрушениями второй мировой войны при всей несопоставимости современного военного потенциала.           Но психологический накал значительно выше, чем в предыдущих войнах. И в первой, и во второй мировых войнах, а тем более в войнах Наполеона или Карла 12, война касалась прежде всего элит, широких народных масс они не касались. Даже в завещающем этапе, когда первая война превратилась в гражданскую, а вторая – в отечественную, большинство оставалось достаточно пассивным, жажда мести и убийства никогда не становились массовым явлением.           Это – то новое, что мы видим в 21 веке. При всей своей «паркетности» и технологичности, это –